_____________________________________________
В саду кота деревья темно-сини,
Ты посмотри, какая красота!
Прищурь глаза и улыбнись. Ты видишь
Мой сад кота, любимый сад кота?
Там облака всегда стоят над нами,
И тихо уплывает вдаль листва.
Там по ночам уныло бродят тигры
И стережет ночной покой сова.
Там солнце отражается в стакане,
И воробьи взмывают в небеса,
Хлеб пахнет помидорами и тмином...
Там в сумерках прозрачные леса.
Там птицы по утрам поют на идиш,
Там мамеле, там папа, там сестра...
Ты плачешь? Неужели ты не видишь
Мой сад кота, любимый сад кота?
(горячо любимому коту посвящается)
Пушистый зверь с нездешним мудрым взглядом,
Направленным всегда куда-то мимо,
Моя рука к тебе, когда ты рядом,
Стремится страстно и неудержимо.
Агатовые очи с поволокой
Прикроешь так жеманно и картинно,
Изящно и лениво выгнешь спину,
И коготки вонзишь в меня жестоко.
И, в мягкость меха пальцы погружая,
Под странные воркующие звуки,
Я не пойму, тебя ли я ласкаю,
Или свои тоскующие руки.
Вдруг молнией мгновенного каприза
Прошит зрачок, упрям и равнодушен,
Одним прыжком тончайший мир разрушен,
Мне пустоту бросаешь, словно вызов.
И позой сфинкса увенчав небрежно
И грациозно краешек дивана,
С сознаньем превосходства неизбежным
Ты царственным владыкою саванны
На тщетность притязаний безнадежных
Взираешь горделиво и туманно.
Ирине
Знаешь, у нас все по прежнему…так же холодно….и тот же ветер
Иногда светит солнце…но я все равно предпочитаю два одеяла...
Я опять засыпаю и мне ничего не снится…и на рассвете
Меня опять будит мурлыканье..и я ее глажу за ухом…а ей все мало...
А ей все хочется чего нибудь больше….милая кошка…но дура…
В пост-новогоднем настроении смотрела фильм с одноименным названием...
Поймала себя на мысли, что он очень похож на жизнь, своим абсурдом...
Только вот юноши превращаются в медведей... и мы это заранее знаем...
И принцессы обычно выходят замуж за первых встречных…тоже в порядке вещей….
Вот еще….сама знаешь…трава там не очень…перехожу на водку..запиваю чаем...
Голова с утра не болит…все больше сердце….но от него толку столько же, как от свечей,
Которые мы заливали с риском для жизни…улыбаюсь…. когда тебя вспоминаю...
На озере, что перед моим домом дети-самоубийцы катаются на коньках…кругами...
Жду твоего оживления…хотя с той же готовностью полюблю любой другой псевдоним...
И ты сто миллионов раз права…про ледяную воду….и зеркальную жизнь за краем...
Только вот от правоты нашей никому не легче…ну и ... с ним
"На!" - кормили из рук
Кошку паршивую.
При-ручили испуг
С шерстью плешивою.
И с чего бы зиять
Глазу печали?
"Что - мяучишь?" Мы взять
Не обещали.
Унылая пора!
Глаза бы не глядели,
Поэты косяками
Курлычут об утратах.
Уютная нора -
Единственно в постели.
Носили бы мешками
Сюда мою зарплату!
Я грелку из кота
Себе соорудила.
Ушанку с телогрейкой -
И нырк! под одеяло.
Какая красота,
Что осень наступила!
Была бы канарейка,
Кота бы согревала!
(маленькая трагедия маленькой жизни)
Улетевшим за горизонт посвящается...
В тридевятом царстве, в тридесятом государстве… Нет, не так. Как-то раз на одной далекой планете… Нет, и так мне что-то не нравится. Ну да Бог с ним. Начну просто:
Жила – была Кошка. Обыкновенная черная Кошка. Где она жила – сказать трудно. Жила она везде. И дом ее был там, где она засыпала. Внешне эта кошка ничем не отличалась от своих братьев и сестер – так же ловила мышей в подвалах, так же мяукала по весне с котами, так же щурила золотистые глазки, греясь на солнышке, так же спасалась от злых псов, влезая на ближайшее дерево. Была она не молодая и не старая. Никому она не была особенно нужна, да, откровенно говоря, и сама ни в ком не нуждалась. Обычная среднестатистическая кошка.
И только летом, долгими теплыми вечерами, когда не нужно было прятаться от снега и холодного ветра, кошка залезала на чердак заброшенного дома одной из городских окраин и смотрела в небо. У кошки была мечта. Она хотела летать. "Как обидно,– думала кошка - у воробьев, этих крохотных бестолковых птичек, есть крылья, а у меня нет. Я могу поймать и съесть воробья или даже голубя, а взлететь не могу. Я ведь намного умнее и сильнее их. Если бы у меня были крылья…" Пушистые облака плыли в закатном зареве, а кошка сидела и грустила. Потом, когда последний солнечный лучик касался запыленного слухового окна, Кошка в последний раз глубоко вздыхала и уходила спать. Ей снилась небесная синь и ветер, она чувствовала большие белые крылья за спиной. Она была счастлива. Она летела к солнцу.
Но приходило утро, Кошка просыпалась и снова видела, что никаких крыльев у нее нет, что всю ночь она лежала посреди старых тряпок на грязном чердаке. И Кошка шла на помойку, ловить мышей, как и подобает Кошке. Она никому не рассказывала о своей мечте.
Но как-то раз, придя на одну из городских свалок, Кошка увидела там что-то совершенно новое и непонятное. Среди мусорных контейнеров, набитых разным хламом, лежало НЕЧТО. НЕЧТО было очень большое и страшное, зубастое и когтистое, покрытое серо - зеленой чешуей. Кошка сначала очень испугалась и юркнула было за ближайшую мусорную кучу, но любопытство все таки взяло верх над страхом. Кошка тихонько вышла из своего убежища и, осторожно ступая мягкими подушечками лап, приблизилась к Чудовищу. Чудовище зарычало, выпустило из открытой пасти клуб черного дыма и повернулось на бок. Кошка в ужасе зажмурилась и замерла на месте. "Это конец. Сейчас меня…" – подумала кошка. Но она так и не успела додумать эту мысль до конца потому, что услышала ГОЛОС. ГОЛОС сказал - "Не бойся меня, я не сделаю тебе ничего плохого. Я не приношу никому ни зла, ни добра. Просто я упало с неба и сломало крыло. Мне больно, маленькая кошка, и это боль не от падения с высоты, это боль от того, что я никогда больше не смогу летать". Кошка поняла, что это Чудовище говорит с ней и открыла глаза. Чудовище сидело, опершись на лапу и тяжело дышало. У него действительно были огромные перепончатые крылья и правое крыло было сломано. Окончательно убедившись, что никто не собирается ее есть, кошка подошла поближе и посмотрела повнимательней на морду Чудовища. "Какие у него добрые и грустные глаза" - подумала Кошка. А вслух сказала –"Здравствуйте, я - кошка. Просто Кошка". И почему-то протянула чудовищу лапу. "Глупая," - сказало чудовище," - я и так это вижу. Вот ведь…"
И Чудовище замолчало. Кошка очень смутилась и тоже замолчала. Так они и сидели среди груды мусора – Кошка и Чудовище. Кошка боялась сказать что-то еще, а Чудовище просто опустило голову на лапы и думало. Шло время, близился вечер и вот уже закат позолотил края крыш и заиграл ярко –алыми бликами на стеклах разбитых бутылок за спиной чудовища. Кошка смотрела на сломанное крыло. Ей было жаль чудовища, но она не знала, как ему помочь. Смеркалось. Блики погасли и небо стало серым как тряпки на Кошкином чердаке, а потом и вовсе почернело. Наконец Кошка решилась, встала и сказала – "Извините, может быть, я все-таки смогу быть вам полезной? Пойдемте ко мне на чердак, там не так уж много места, но зато безопасно. Здесь вам оставаться нельзя. Завтра утром люди привезут новый мусор и вряд ли вы им понравитесь. Они вообще очень странные существа, эти люди".
Чудовище посмотрело на Кошку и, видимо, решив, что ей можно доверять, поднялось во весь свой гигантский рост. "Пойдем," - сказало чудовище, придерживая лапой изувеченное крыло. И они пошли по ночному городу, прячась от света и взглядов случайных прохожих.
Конечно, места оказалось слишком мало. Сопя, чудовище вытащило с чердака во двор старое кресло и комод и все-таки втиснулось на чердак. Была уже глубокая ночь, когда оно наконец уснуло. Чудовище стонало во сне и Кошке пришлось почти всю ночь придерживать крыло лапами, чтобы ему было не так больно.
Утром Кошку разбудили какие-то странные звуки. Она протерла глаза и поняла, что это плачет Чудовище. Чудовище сидело и смотрело в небо на том самом месте, где обычно мечтала о крыльях она сама. Кошка почувствовала, как к горлу подступает комок. Она неслышно подошла ближе и положила свою лапку на лапу Чудовища. Чудовище вздрогнуло и перестало всхлипывать. Кошка прошептала – "Не плачь. Я знаю, что тебе плохо сейчас, я все знаю. Но теперь у тебя есть я. А крыло… Твое крыло обязательно заживет". Чудовище смотрело на Кошку и молчало.
Шли долгие дни и ночи. Кошка приносила чудовищу мышей и другую еду, какую только находила. Чудовище брезгливо морщило нос, но все - таки ело. У него не было другого выхода. Не умирать же от голода, в конце концов. Вечерами усталая кошка засыпала в уголке, а Чудовище все так же сидело и смотрело куда–то за горизонт. Прошла неделя, вторая, а они почти ни о чем не говорили. Они были такие разные, Чудовище и Кошка. Они ничего не знали друг о друге. Но они были очень нужны друг другу. Ведь если бы в тот день Кошка не появилась на свалке, то неизвестно, что стало бы с чудовищем теперь. А теперь у него была надежда когда-нибудь снова взлететь… А Кошка… Кошка просто была счастлива тем, что у нее наконец появился кто- то, о ком нужно заботиться и помогала чудовищу как могла.
Наступил сентябрь. Небо все чаще заволакивали тучи. И вот в один из дождливых вечеров Чудовище посмотрело на Кошку и сказало - "Кажется, мне пора. Мое крыло зажило и теперь я могу лететь". "Как - и это все?" подумала Кошка. "Ну да, вот и все" – ответила она сама себе. "Наверно, так и должно быть. Однажды наступает дождливый вечер и они улетают". "Прощай" – сказало чудовище и спрыгнуло с чердака вниз. "Постой! "- закричала Кошка. "Я так хочу летать! Возьми меня с собой! " Чудовище усмехнулось. "Глупая. Кошки не должны летать. Кошки должны ловить мышей," -сделало пару пробных взмахов правым крылом и радостно усмехнулось – все было в полном порядке. "Ну только один раз, ну, пожалуйста" – умоляла Кошка. "Нет. Каждому – свое. Прощай, маленькая черная Кошка", сказало чудовище и взмыло в чернильно-черное сентябрьское небо. Оно было самым обыкновенным чудовищем. Оно не приносило ни добра, ни зла.
Вы спросите, что было дальше? А дальше не было ничего. Чудовище улетело и больше не возвращалось, а Кошка все так же ловила мышей, пряталась от собак и мальчишек с консервными банками… Только в небо по вечерам уже не смотрела.
Очень больно, когда разбиваются мечты.
Когда я ложусь отдохнуть,
Кот тотчас ложится на пузо.
Он мордою тычется в грудь,
Давя восхитительным грузом.
А то развернется хвостом
К лицу, а усами - в ложбину,
Довольно мурлыча притом.
Он чем-то похож на мужчину.
люди
какие они все несуразные
умирая
мелят слов кашу
им бы месяцем
в аорту ночи с лязганьем
а они о хрупком все
мать
вашу
теплокровно мрут
не в вазочке вянут
пластыри проводки
трубок
струпья
не ярись говорят
и проволоку тянут
ну а мне не прожить
с ядовитой
этой
сутью
потому что липко
затягивает быт
как осеннюю муху
оконная
паучиха
раньше думал
вкус слова жить
как шагать с шестом
по краешку лиха
с открытыми глазами
летать наяву
проходить над землею
в нескольких сантиметрах
(на зеленой венере
все цветы оборву
синим шарфом укутаю
как южным ветром)
а сегодня скорбно так
звеню о стакан
кофе растворимого
мельхиоровой ложкой
вот осенняя муха
и попалась в капкан
дай мне перечитать
колыбель
для кошки
«Кошка не ласкает нас —
она к нам ластится».
Антуан де Ривароль
Но кошка — не простой домашний скот.
Готовая ласкаться непрерывно,
она при том, мурлыча, просит рыбу,
а иногда ей просто нужен кот.
Встречая Вас с работы, подбежит
о ногу трётся, нежно обмякает.
И если в строгом смысле не ласкает,
способна этим как-то ублажить.
При этом трудно не попасть под власть
своекорыстно-лицемерных ласк.
Едва заметный в круге света от фонаря,
Мягко ступая по опавшим листьям,
Прошел кот цвета осени.
Наверное, летом он тоже был зелен.
Правда, для кошки несколько странно
Знать высоту
Ноты, которой грохочет консервная банка,
Крепко привязанная к хвосту?...
Звать по имени злого дворника,
Помнить породу пса,
Который носится без намордника,
Ищет, кого покусать.
Высчитать, сколько пролетов лестничных
В каждом из тех подьездов,
Куда пригласили по-человечески -
Сожрать, что дадут – и исчезнуть...
Правда. Ведь это же так естественно -
Видеть, что кошки не плачут,
И не понять, как бывает тесно
Боли в теле кошачьем...
БОЖЬЯ КОРОВКА
У божьей коровки силы иссякли,
не дотянула до берега, бедолага,
барахтается во всемирном потопе
у моих колен.
Руки лодочкой, несу на песок,
упала, испачкалась, перевернулась,
песчинки налипли,
не может ползти - тяжело.
несу обратно, купаю бестолочь,
возвращаюсь на берег,
а она через полчаса
заблудилась в челке моей…
И куда я теперь
с таким грузом ответственности?
ПЛАЧ ПО УБИЙЦЕ
Плачет безутешная ласточка-береговушка.
Моя закормленная деликатесами
ручная крыса
съела ее птенца.
А когда после долгой болезни
я подписала ей приговор
"эвтаназия",
то плакала горше маленькой птички,
потому что ни птицы, ни звери
не знают,
что человеку сказано:
"Не убий!"
СТРАХ
Лицо идущей навстречу женщины
так изъедено молью злобы,
что её огнедышащая собака
в надежном наморднике
уже не может
меня испугать.
СКОРОСТЬ БЫТИЯ
Труп ёжика на трассе.
Ветер в лицо.
У дороги памятник молодоженам.
И просто дерево,
безымянно повязано
траурной лентой.
Засохший букет ромашек.
Мы торопимся жить,
убивая и умирая
в спешке.
КОМПРОМИСС
Когда дети заводят разговор
про собаку,
а взрослые хотят покоя,
то они заводят им тамагочи,
или компьютер,
или кастрированного кота
под цвет обивки гостиной.
Баклан, ты мне почти как брат.
Когда бежишь из-за угла,
безумным ужасом объят,
что все убрали со стола.
Когда с изяществом слона,
с лицом, скривившимся от мук,
ты лезешь вверх. Тому цена -
лишь тела рухнувшего звук.
Когда пугаешь всех спиной
в дугу и шерстью набекрень,
все плачут от стыда - Герой!!
А мы пинали целый день!..
..Лежит, раскинув лапы врозь,
с блаженным видом - и храпит.
Всегда, везде незваный гость,
и для гостей лишь - фаворит.
осенняя хандра
и только ветер
гоняет пустоту
по свету
а ты хрустящую конфету
да нет не эту
а вон ту
возьми да не одну
а пять
(две мне)
и чайник вскипяти
ведь девять без семи
а скоро будет без пяти
и нам сегодня
не идти
отсюда никуда
и ночь желанна
и длинна
и хватит времени
для сна
и для двоих дивана
Черный котенок на облако,
Похожее на самолет,
Тихо косится. Тянет осенью.
А котенок сидит и думает:
А если облако станет
Похожим на бегемота,
Оно упадет в болото
Или все же летать останется?
и-и-и-и....после тепла изнуренной квартиры
трудно шагать, но труднее закусывать губы.
жалко котенка: замерзнет. засохнет. застынет.
после сметут в целлофан обезглавленный трупик.
минус два метра. котенку так много не надо.
метр в ширину. там поместится кошек полсотни.
где-то февраль впереди и, отравленный ядом,
снег под ногами тоскливо и жутко утоптан.
так по весне извлекаются ржавые рифмы,
ржавые ритмы, машинные мятые скрипы.
после подумают, а ведь они бы могли бы
выжить и вытерпеть. правда. возможно. могли бы...
но дотерпеть - это надо же тихо трудиться,
над сохранением злого семейного счастья.
женщиной мало казаться, ей нужно родиться,
мне ж не хватает терпения даже казаться.
мне не хватает уютности, супчиков, булок,
спиц под торшером, детей и вечерних встречаний.
снег под ногами до странности грязен и гулок.
я не хотела котёнка. простите. случайно.
